воробья коричневая сабля
воробья коричневая сабля просвистела трепетно, как песня, в позвонках пернатого ансамбля дура-даль пульсировала пресная.
воробья коричневая сабля просвистела трепетно, как песня, в позвонках пернатого ансамбля дура-даль пульсировала пресная.
Оцарапано небо миражным движением рек, Словно лай без собаки, морская волна без воды, В молчаливо-удушливом черепе катятся яйца.
Заглянешь в рот гнилого лаза — поздняк молиться. По эту сторону — гробы, по ту — гробница.
По ту сторону лбов — иней, слабоумие и отвага. Двоемыслия язык змеиный щекочет, хохотать хочется, и запах грязных носков от флагов вштыривает, как пророчество.
Подпирают небесную линзу столбы паровые И весеннее солнце в эмали мороза трещит, Как внезапный и резкий вывих Мышеглазой души.
Облезлые яблоки злобных светил Крутились и булькали в чёрной воде, То ярче, то мягче. И я их простил.
В троице литров стеклянной банки Булькает плёнкой веков болото, Глинянно смотришь в неё не снаружи, Лбом прилипаешь к заляпанным стенкам.
Сумеречная синева в рукава Задувает и снега кресты Возвращаются в небо, кусты — Вставшая колом трава.
Гладкая чёлка оврага скошена над ручьём, Падает челюсть забора, скотомогильник зевает, Бледные перелески перебегает взгляд, Снежные космы поджало остолбеневшее небо.