Сперва живые, а после — мёртвые

Сперва живые, а после — мёртвые,
льются по улицам и сливаются,
как богомол, со средой обитания.
Здания трескаются, как яйца,
светила закатывают глазищи.
Акушеры нового мира положили на всё с прибором,
разбазарили инструменты, эмигрировали вовнутрь.
Смотришь — руки твои в морщинах, губа треснула,
да и по всем каналам что-то трещит.
Тяпальщики и ляпальщики ставят скобы на землю.
Но она разверзается во всех остальных местах.
Запах малинового клопа стоит колом, летают крестики и щетинки —
ширится мезенская роспись.