Гладкая чёлка оврага скошена над ручьём,
Падает челюсть забора, скотомогильник зевает,
Бледные перелески перебегает взгляд,
Снежные космы поджало остолбеневшее небо.
Ветер гудит поганой данью ржавой трубе,-
Той, что огромна, но душит, той, что изношена в корку,
По ветру тянутся птицы, боли сухие плевки,
Красная бусина солнца, галстук и горн пионера.
Стены домов сварились — белые, как глаза,
Вывалиться на ладони любому хмырю готовы.
В чёрный холодный клейстер всасываешься — сок,
Только моргнёшь — проглочен, течёшь, питаешь
Внутренности черепахи и зазеркальный вжух.
Только очнёшься — и гадом ползёшь по саду,
В трещинах самозванства — яркий неясный свет,
Ржавые трубы готовы лопнуть и дать свободу.